Ирина КОЛОБОВА
Фото: Наталья КАЛИНОЧКИНА
06.12.2023 г.

5 декабря отмечается международный День волонтёра. Слово «волонтёр» (от латинского voluntarius – добровольный, действующий по своей воле) в русском лексиконе достаточно новое, и хотя звучит сейчас особенно часто, иногда всё же немного режет слух.

А между тем смысл этого понятия настолько близок русскому человеку, что кажется, будто волонтёрское движение зародилось именно у нас, на земле, где помощь, доброта и отзывчивость к чужому горю всегда были и остаются в большой цене.

Галина Ермолаева, которую мы пригласили в качестве гостя номера, не считает себя настоящим волонтёром. «У меня даже документа никакого нет», – говорит она. Но это и неважно, ведь волонтёром, по-нашему добровольцем, может считать себя каждый, кто безвозмездно помогает обществу, не жалея сил и времени. Галина именно из таких.

Кладовая доброты

- Когда наша мама привечала в дом каждого, кто нуждался в помощи, она не думала, что что-то там оказывает обществу, – говорит Галина, – она просто помогала конкретному человеку. Кормила, чем бог послал, стелила, если требовался ночлег. Сказать, что мы жили небогато, – это ничего не сказать. Трудно мы жили, маме выпала тяжёлая доля, она троих детей одна поднимала. Когда не стало нашего отца, двое старших были уже взрослыми, отделились, осталось нас трое. Самая яркая картинка из моего детства – цыганский табор в нашем дворе. Мы жили в Воскресенском районе, и цыгане в нашей деревне были частыми гостями. Сарафанное радио работало хорошо, каждый новый табор уже знал, в какой дом можно постучаться и куда обязательно пустят на постой. Цыгане загоняли лошадей и размещались, где придётся, мама делилась с ними последним куском хлеба. Не все соседи понимали такую доброту, частенько пальцем у виска крутили, пугали, что обворуют цыгане, обманут. Ни разу такого не случилось.
Когда мне было двенадцать лет, у мамы обнаружили онкологию, врачи велели немедленно ложиться в больницу. Но это было в мае, разлёживаться некогда, на огороде и в поле – самая жаркая пора. Только в сентябре мама уехала в «Семашко», и мы остались одни, я – старшая. Я тогда как раз читала «Кладовую солнца» Пришвина, и мне казалось, что мы очень похожи на тех героев. Мы все дела знали: как корову подоить, накормить, как обед приготовить, печку затопить. Я хоть немного, но всё же застала благословенную советскую эпоху, когда не надо было ничего бояться, когда знаешь, что добрые люди всегда помогут. Боялись мы только одного – остаться без мамы. Но, видно, заслужила наша мама долгой жизни, справилась с болезнью, до 84 лет дожила, внуков дождалась, правнуков.

Хоть и достался Галине от советской эпохи только её закат, а всё же оставило это время хороший след в её судьбе и характере. Небогатый быт, небольшое количество игрушек и платьев – это всё второстепенно. А вот «Артек», где ей удалось побывать, она вспоминает как лучшее событие в своей жизни.
- Сейчас, наверное, мало кто поверит, что деревенская девчонка из многодетной семьи в те времена попала в этот лагерь, – подтверждает Галина. – Целых полтора месяца счастья, и не за деньги, не по дорогостоящей путёвке или по знакомству, а просто потому, что очень активная была. В школе я мечтала стать врачом – может, мамина болезнь меня на эту мысль навела. Хотела всем людям помогать, спасать от самых тяжёлых болезней. Но в девятом классе, когда надо было делать выбор, пришлось немного спуститься с небес на землю – ещё два года в школе и пять лет института мама бы не потянула. И я поступила в Заборский техникум.

Единственная девочка в семье

В этом техникуме и приметил красивую, стройную и весёлую Галю известный в Семёнове спортсмен Вячеслав.
- Кажется, он тогда какую-то спортивную команду собирал, – вспоминает Галина. – Все девчонки на него заглядывались. Его повышенное внимание ко мне было очень приятно, оно как будто выделяло из компании подружек. Даже то, что он был старше меня намного, казалось чем-то особенным. Когда сказала маме, что Вячеслав сделал мне предложение, она не отговаривала, но просила серьёзно подумать. А чего там думать – голова закружилась от любви и новых перспектив.
Перспективы оказались не самыми радужными – как говорится, любовная лодка очень быстро разбилась о быт.
- Тяжело мне было приживаться в Семёнове, – вспоминает Галина, – свадьба отшумела, жить стали со свекровью, на работу устроиться было трудно, девяностые на дворе. Пошла в «Хохлому» ложки шлифовать, зарплату раз в полгода платили. Каждая поездка к маме в деревню была настоящим счастьем. А потом грянуло ещё одно счастье – родился сын Иван. Вот, пожалуй, за него я больше всего благодарна бывшему мужу.

После развода Галина снимала квартиру – жили вдвоём с сыном, на выходные к бабушке в деревню ездили. Начала работать по специальности: в детском саду кассиром, в СЭС документоведом, в «Хохломе» бухгалтером. Одним словом, крутилась в водовороте девяностых, пока не встретила его – главного мужчину своей жизни.
- Ни о каком замужестве я и не думала, – признаётся Галина, – нам с сыном и так было хорошо. Но, видно, от судьбы не уйдёшь. На Дне молодёжи мы познакомились с Сашей, и теперь этот день отмечаем как одну из главных семейных дат. Квартирная хозяйка увидела, как он нас провожал, заинтересовалась. Потом всю подноготную про него узнала, сказала, что парень хороший – не упусти! Я всерьёз её слова не принимала, пока не увидела, как Саша с моим сыном общается, – очень быстро они нашли общий язык. Это стало решающим моментом.
Так родилась будущая многодетная семья Ермолаевых.

- Вообще-то я не торопилась с детьми, хотелось присмотреться, обжиться. Но не зря же говорят: хочешь рассмешить Бога – расскажи о своих планах. Вот, похоже, посмеялся Бог, да и подарил нам сына Илью.
Новая семья оказалась для Галины новой во всём. Ей больше не приходилось думать, как заработать деньги, чтобы прокормить детей, с кем оставить их, уходя по делам. Все эти проблемы решал хозяин, муж, отец.
- Я, наверное, впервые почувствовала себя женщиной, – подтверждает она, – настоящей, защищённой. Как-то вдруг стали всплывать в голове бывшие мечты. Я очень хотела получить высшее образование, сказала мужу – он поддержал. Поступила в институт, диплом защищала уже почти перед родами. Саша вообще во всём меня поддерживает: «Хочешь учиться – учись. Хочешь в декрет – иди в декрет». Это он так шутил и дошутился. Третьего стали ждать. Надеялись, конечно, что это будет девочка, но получился Кирилл. Я сначала очень переживала: и возраст уже далеко не юный, и вообще боялась многодетных трудностей. Но зря боялась – мои мужчины не позволяли мне грустить. Когда нас с Кириллом из роддома выписали, старший Иван во втором классе учился. Подошёл такой серьёзный к кроватке с малышом и сунул ему в ручку красивую погремушку – специально экономил на карманных деньгах, чтобы подарок сделать. Хорошей нянькой он был для младших братьев, а мне – замечательным помощником. Короче говоря, я так расслабилась с этими помощью и вниманием, что четвёртую беременность восприняла очень спокойно. Опять, конечно, надеялись на девочку, но когда у нас появился Коленька, я поняла, как хорошо быть единственной девочкой в семье.

Не оскудеет рука дающего

Многодетная мама Галя в окружении своих мужчин чувствовала себя королевой, издающей указы и строго следящей за их исполнением. Нет, она не сидела на троне, она и сама крутилась, как белка в колесе, успевая и детей воспитывать, и огонь в семейном очаге поддерживать, и попавшим в беду помогать.
- В нашем многоквартирном доме на улице Попова сложилась настоящая семейная обстановка, – говорит она, – ну, просто как в нашей деревне когда-то. Помогаем друг другу, заботимся, когда возникает необходимость. Недавно звонит соседка: «Что-то я тебя не видела давно, всё ли у тебя нормально?» Давно – это со вчерашнего вечера, но мне всё равно очень приятно, что кто-то думает обо мне, волнуется. После такого внимания хочется втрое больше помочь.

И Галина помогает всегда и всем, кому потребуется. Подброшенных слепых щенков выхаживает и раздаёт, соседке со сломанной ногой помогает, не пройдёт мимо ни одного просящего милостыню. Что это называется волонтёрством, ей, как и её маме когда-то, даже в голову не приходит.
- Впервые я услышала это слово, когда мы с детьми стали помогать приюту «Доброе сердце», – говорит Галина. – Не скажу, что я как-то особенно сильно люблю собак, хотя у нас дома они всегда были. Но это были другие собаки, деревенские, выполняющие свои сторожевые обязанности. Мне раньше и в голову не приходило, что собаки станут главными членами семей наравне с детьми. Но брошенных собак мне очень жаль, а уж когда Кирилл увидел это зрелище, он вообще заплакал. «Мама, зачем ты меня сюда привела?! Ведь они же все плачут, домой хотят, а мы ведь не можем их всех взять». А в глазах вопрос: «Может, можем?» Что тут ответишь: иди, говорю, сынок, лучше к кошкам, они другие, у них глаза не такие… человеческие.
Хоть и без удостоверения, но стала Галина настоящим волонтёром, когда познакомилась с Еленой Воробьёвой. Похоже, затейница-судьба свела на одной дороге двух добровольцев, у которых желание помочь заложено на генном уровне.
- Я бы сказала, что судьба свела двух ненормальных, – смеётся Галина, – но это действительно была судьбоносная встреча. Мы очень быстро поняли, что находимся на одной волне. Мы теперь живём рядом (недавно дом построили), так что ещё и соседи. Лена – настоящий генератор идей, она как будто на подсознательном уровне знает, где и кому плохо. Столько обездоленных детей мне пришлось узнать! Я была так удивлена, что, оказывается, сейчас не только отцы бросают детей, но и мамы. В приютах и детских домах тоже брошенные дети, но другие, они привыкли, что им помогают и принимают это как должное. А вот те, что в неблагополучных семьях живут – это другое. У них глаза другие, они каждой игрушке радуются, каждому доброму слову. Им хочется помогать, потому что от их радости и благодарности и сам получаешь это в тройном размере. Я давно заметила, что каждая, самая мизерная помощь, те же сто рублей, поданные человеку с протянутой рукой, обязательно возмещаются. Иногда даже удивляешься: вроде, не ждала никакой прибыли, а она появляется из ниоткуда. И речь не только о деньгах. Начинаю понимать библейские истины, что такое «не оскудеет рука дающего», мне теперь хорошо ясно.

Галина из тех людей, что не требуют и не ждут награды за оказанную помощь. Ещё не поняв до конца все библейские сложности, она сердцем чувствует, что всё это гордыня и фарисейство.
- О какой награде можно говорить, когда видишь, что происходит сейчас в местах боевых действий? – говорит она. – Нам ребята присылают ролики, где они, молоденькие, вчерашние домашние мальчишки сидят в окопах. Я часто вспоминаю рассказы мамы о войне, когда она делила свою жизнь на «до» и «после». Вот и у нас сейчас разделилось. Что бы ни происходило, какая бы политическая подоплёка не подводилась под это несчастье, но нашим мужчинам требуется помощь. И мы будем её оказывать по мере сил и возможностей. Нужны бойцам маскировочные сети – мы будем их плести. Нужны свечи – будут вам свечи. Борщей и каш наготовим. Пусть наша помощь – капля в море, но она есть, эта капля и, возможно, кому-то сохранит здоровье или даже жизнь.

Жизнь Галины действительно разделилась. С основной работы она бежит плести сети, готовить и упаковывать концентрированные супы, собирать и отправлять посылки бойцам. Дом, хозяйство, двадцать соток земли, муж, дети – тоже никуда не делись. Общественные нагрузки опять же, Галина – старшая по дому, и с её помощью решается много коммунальных проблем. Когда всё успевает?
- Как-то успеваю, – отвечает она. – Правда, в какой-то момент почувствовала усталость. Даже не усталость, а какое-то отчаяние: когда всё это закончится, удастся ли с нашей помощью хоть что-то изменить?! Дарить игрушки детям к Новому году и плести сети для бойцов – две большие разницы. Второе – тяжело, и вовсе не в физическом плане. Я как мать четверых сыновей откровенно боюсь. А долго пребывать в таком состоянии я не могу. Поэтому решила немного отвлечься. Записалась в хор, на «Гармошкины посиделки» бегаю. Вчера вот на Бор ездили петь. Когда совсем невмоготу становится – закрываюсь в своей комнате, вяжу или со скандинавским палками по городу хожу.
Но во всей этой суете есть и плюсы – я абсолютно не смотрю телевизор, некогда и не хочется. Лучше я подумаю, какое бы ещё доброе дело сделать.