Ирина КОЛОБОВА
Фото Александра ЮРЬЕВА
12.06.2021 г.

Расхожая фраза, вынесенная в заголовок статьи, по сути может не означать ничего или означать многое. Один из смыслов легко поясняет близкое знакомство с супругами Нагуло. К слову, знакомство наше было не случайным – 11 июня, аккурат накануне Дня России, они отметили золотую свадьбу.

Хотя, собственно, и не в свадьбе дело, просто Дмитрий Дмитриевич и Наталья Артамоновна – сами по себе очень интересные люди. Что мы вам сейчас и попробуем доказать.

С некоторых пор наши герои, как и большинство семёновцев, делят свою жизнь на зимнюю, городскую, в благоустроенных квартирах, и летнюю – на дачах. Потому и в гости они позвали нас в Мериново.
Обаятельная Наталья Артамоновна в красивом платье встретила на дороге, чтобы мы не заблудились, и провела в своё царство – в сад, расцветший в это благословенное время всеми цветами и оттенками радуги. Кажется, здесь цветёт даже то, что в принципе цвести не должно по законам природы. Цветут и сами золотые юбиляры – тоже вопреки всем законам времени. Когда в уютную беседку с накрытым к завтраку столом вошёл хозяин Дмитрий Дмитриевич, у меня вообще возникло ощущение, что мы ошиблись адресом. Которые тут солидные виновники золотого торжества? – так и хотелось спросить. Кто тут собирается 50 лет совместной жизни отмечать? Да и сами супруги, похоже, не верят в эту дату или, скорее всего, не придают ей никакого значения.
- Мы каждый год день свадьбы отмечаем, – говорит Дмитрий Дмитриевич, – а какая она – ситцевая, серебряная, золотая, нам абсолютно всё равно. Главное, мы не ощущаем себя на свой паспортный возраст.

- А на сколько ощущаете?
- Хотелось бы сказать, что на двадцать пять, так ведь ненормальным посчитают. Но вот 55 меня бы вполне устроило, вот так бы и задержаться на нём. А Натулька моя вообще без возраста – как была лучшей красавицей, так и осталась.

- И когда же вы узнали свою красавицу?
- Кажется, я знал её всю жизнь. Как увидел в школьном коридоре, когда в восьмом классе учился, так и заболел на всю жизнь. Лучшей девочки я в своей жизни не встречал.

- А сама красавица что скажет на это?
- Ну, я не скажу, что заболела, но помню Диму тоже с восьмого класса. Нас тогда из шестой школы в третью переводили, и наш восьмой класс был под буквой «В» – стало быть, деревенские. А Дима в «А» учился – элита, сплошь гАрадские парни. Это уж я потом поувереннее в себе стала, а сначала даже глаза боялась на незнакомцев поднимать.

- Немного странно, что украинский, судя по фамилии, парень, жил и учился в нашем городке. Как вы это объясните?
- Я и есть украинец, но родился здесь, в Семёнове. Ничего о своей исторической родине я не знаю, да и нет уж там никого из родных. В нашей семейной летописи есть своя драма. Мои родители с двумя дочками жили в Белоруссии, отец был хорошим печником, и вот однажды после работы сидел с соседом – наверное, печь новую обмывали, да, видно, чего-то не поделили – то ли поругались, то ли даже подрались. Отец-то на утро и забыл всё, а сосед не забыл – «настучал» куда следует. Забрали нашего отца и за крепкое словцо припечатали десять лет лагерей. Отправили по этапу в Унжлаг, в Сухобезводное. Он потом рассказывал, как на фронт просился, но не позволили. Мама пождала-пождала, да и решилась на отчаянный шаг – собрала вещички кое-какие, девчонок маленьких и отправилась поближе к мужу. В Семёнове на станции вышли и… задержались здесь на всю жизнь. Так что я парень вокзальный, родился на станции и жил здесь много лет в бараке. Мама буфетчицей устроилась – так они и ждали отца, а когда он вернулся, отсидев десятку от звонка до звонка, родился я – в 1949-м.

- У Натальи Артамоновны как детство проходило?
- Я – деревенская девчонка, родилась в Деянове восьмым ребёнком в очень небогатой, прямо скажем, бедненькой семье Глазуновых. Послевоенного лиха хлебнула по полной. Отец у нас был не самым любящим мужем и отцом – доставалось по пьянке и маме, и нам. Но как-то выросла. К Пасхе даже платье новое мне шили – вот был настоящий праздник! А так бегали кто в чём. Когда маленькая была, вроде бы, ничего, все так жили, а стала взрослеть – стыдно стало. Потому после школы и не поехала никуда далеко поступать, хотя и училась хорошо. Пошла сразу на работу, чтобы хоть какую-то копейку заработать.

- Наверное, с первой зарплаты платье себе красивое купили?
- Нет, с первой зарплаты я купила себе этажерку для книг. Я очень любила читать, а отец сердился. Как увидит, что за обедом опять книжку открываю, так куда книжка, куда ложка летят. Но платья и туфельки я уже могла себе позволить. Устроилась на работу в Хвостиковское сельпо, а там снабжение было отличное.

- Но всё же вернёмся немного назад, в тот восьмой класс, когда Дима впервые увидел Наташу…
- Я хоть и из бедной семьи была, но гордая, парней у меня и тогда уже было много, а тут какой-то не очень приметный мальчишка вдруг начал записки писать. У нас ведь тогда в школе вечера часто проводились, а на них почтальон работал. Каждый цеплял себе на платье номерок, и почтальон доставлял записки адресату. Так и знакомились.

Д. Д: - Да, как я тогда решился записку этой красотке написать, до сих пор удивляюсь! Но вот как увидел её, сразу понял – любовь. И ведь не ошиблось моё сердце – никого, кроме неё не любил. Так что моя первая любовь оказалась последней и единственной.

- Так редко бывает, только в самых счастливых историях. А она, наверное, как все гордые красавицы, издевалась над вами?
- Да уж, пришлось потерпеть. Я ведь за ней много лет ухаживал, и страдал, и боялся, и уж даже не надеялся ни на что. Ушёл в армию, – думал, – забуду. И правда, немного начал забывать, уж очень служба у меня была интересная. Я в Казахстане служил, в охранной зоне Байконура.

- А вы, Наталья Артамоновна, и в армию его не провожали?
- Нет, мы просто друзьями были. Из школы меня провожал, потом с танцев. Женихов-то много было, но желающих тащиться из Дома культуры в Деяново желающие не всегда находились. А этот на всё согласен был, хоть на край света. Но о замужестве у меня даже и мысли не было. Вообще, я была уверена, что никогда в жизни замуж не выйду – уж очень неприглядный пример семейной жизни всегда был перед глазами, и мама с папой, и старшие сёстры…

Д.Д.: - Помню я эти свои пробежки по ночному Семёнову, от Деянова по шпалам до своего барака. Как-то попробовал по городу идти, оказалось совершенно одинаково по времени.
-Н. А.: - У него с тех пор любимая песня «А я по шпалам, опять по шпалам иду…» Он ведь в ансамбле играл «Серебряные струны», многие девчонки на него заглядывались, мечтали, что хоть бы разок проводил.

- А вы всё капризничали, выбирали?
- Наверное, и правда выбирала. Помню, пришли с одним «женихом» в гости к подруге, а у них на стене ковёр висит – он и давай хвалиться, что у них дома такой же. Ну, думаю, тряпичник, зачем мне такой нужен? Да и как я его к себе в дом приведу, где одни кровати да кривое зеркало, которое старшей сестре на свадьбу подарили? Вот тут, наверное, и думать начала. Я тогда на арматурном заводе работала, и жили мы как одна семья, всё друг про друга знали. Ругали меня мои товарищи, что такого хорошего парня отшиваю. Одна, помню, говорит: докидаешься, не возьмёт он тебя замуж. А я говорю: да только захотеть. Так что, когда в очередной раз меня Дима замуж позвал, – согласилась.

- Вас, Дмитрий Дмитриевич, не смущало, что невеста почти на спор за вас замуж пошла?
- Нет, не смущало – я где-то в глубине души знал, что так и будет. Да и любит она меня, знаю, просто характер у неё такой, гордый. Когда согласилась замуж, сказала, что фамилию менять не будет – не нравится ей моя, я и на это был согласен. Хорошо, что добрая женщина из загса её уговорила поменять.

- Пришлось молодой жене характер свой укрощать?
Н. А.: - Пришлось, конечно, немного, но Дима – очень хороший муж, он всегда меня понимал и ни на какие конфликты не шёл. Свадьбу мы полностью на свои деньги сделали – два дня гуляли, как полагается. И платье у меня было, и фата. Тогда легче жилось, зарплаты хоть и небольшие, но мы постоянно подрабатывали, где только можно. Оба в партию вступили. Дали нам квартиру на Поповке, а потом и на Володарку перебрались. В 1971 году доченька у нас родилась, Нелли. Мы старались дать ей всё, чего сами никогда не имели. В садике Нелли уже музыку полюбила, потому что работала там замечательная Наташа Сенкова. Придёт наша Неличка домой, сядет за игрушечное пианино и говорит: «Смотри, мама, я Наталья Николаевна».

Д. Д.: - Хорошо мы жили, на всё хватало. Путёвок на заводе каких только не было – всю Прибалтику объездили, на море часто бывали. Я очень хотел большую семью, потому был счастлив, когда у нас сынок появился, Алёшка. Хотел бы и третьего, и четвёртого, но моя строгая жена сказала: всё, хватит.

Н.А. – Я не хотела большую семью, мне хватило собственного бедного детства. Я и сейчас уверена, что много детей – это хорошо, но только в том случае, если их есть на что содержать.

- Создаётся впечатление, что на вашем семейном небосклоне не было ни одной мало-мальски серьёзной тучки…
Н. А.: - Была такая тучка, и висела она над нашей семьёй года три. Профзаболевание она называется, вот как. Дима – электрик профессиональный и всегда был просто на разрыв: кому утюг починить, кому проводку подправить. А чем расплачивались-то? Всем известно. Испугалась я,  отец перед глазами встал и то, как мы маму от него пьяного прятали. Я и пугала мужа, что разведусь – возьму детей и уйду, и уговаривала. И вот празднуем мы мой 50-летний юбилей, встаёт Дима и так торжественно говорит, что с завтрашнего дня он в полной завязке – такой подарок сделал. И сдержал своё слово.
А больше, слава богу, не было у нас больших неприятностей. Дети радовали, внуки теперь вдвойне радуют. Друзей у нас много. Мы очень любим хорошие компании, чтобы и песни попеть, и пообщаться, посмеяться, повспоминать. Вспоминаем мы свою прошлую жизнь – кажется, это было лучшее время, лучшая жизнь. Вернуть бы оттуда хоть что-то, чтобы и дети узнали, как можно жить, когда всё делается для человека.
Я не хочу сказать, что мы застряли в прошлом и не видим никаких положительных моментов в современной действительности, но что-то хочется сохранить. И мы стараемся сохранять. Пусть это не материальное, а что-то душевное – как, например, наши компании, наши песни, но в детях это остаётся, а значит, и дальше пойдёт. Они знают, что ни одно даже самое незначительное событие вроде похода по грибы у нас не проходит незаметно. Мы ведь даже в лес ходим не за грибами, а за настроением. А потом нажарим, друзей позовём, и вот он – праздник. А уж дачный сезон это вообще – целая жизнь.

Д. Д.: - Кое-что материальное из той лучшей жизни мы всё же сохранили. Например, наш мотоцикл «Урал». Вот не поверите, но я никогда не хотел сесть за руль автомобиля. Сын не раз предлагал забрать у него то «жигули», то «волгу». Нет, наш трёхколёсный конь лучше. Садимся мы с Натулькой и с ветерком мчимся хоть в лес, хоть на Ветлугу, хоть вот теперь на дачу. Она никогда не любила в коляске ездить – ей свободу подавай и ветер в лицо…

Вот так и мчатся золотые супруги в будущее, как будто назад в их лучшую жизнь. И впереди ещё очень много интересного. В свои 72 Дим Димыч, как его называют все близкие и знакомые, всё ещё нарасхват как специалист-электрик – каждое утро отправляется на своём железном коне на работу в «Семар-Сервис».
В свой юбилей они снова вспомнят молодость и поймут, что на самом-то деле она никуда не ушла, всегда рядом, как и любовь, и иногда ревность – куда без неё, и немного всплакнут под душевную песню, что не могут в полной мере передать своим детям всего, что остаётся для них вечной ценностью. Наталья Артамоновна обязательно споёт свою любимую песню, ставшую жизненным девизом о том, что всё пройдёт – и печаль, и радость. И да, конечно, они поднимут тост за Россию, потому что точно знают – их семьи не было бы без России, как и России не было бы без их семьи.