Людмила КОРОЛЕВА
05.08.2014 г.

Выйдет, бывало, в деревне какая-нибудь Степанида на крыльцо созывать детей домой, сложит руки рупором и кричит: «Ванька! Санька! Манька! Петька! Васька! Фроська! И этот, как уж тебя там?»

Об этом мне рассказывала моя бабушка. Немудрено Степаниде было и заплутаться в именах, если в семьях в то время было детей  – сколько Бог дал…

В 1944-м, предпоследнем военном году особо плодовитых матерей, родивших по десятку и более детей, приравняли к героям. Страна, измученная и израненная, потерявшая миллионы бойцов, остро нуждалась в усиленном воспроизводстве населения, и многодетные матери доблестно выполняли свой материнский долг в тылу.

Мария Евстигнеевна Черняева сама только родилась в 1945-м, но и ей своей жизнью довелось заслужить орден «Мать-героиня». При беседе с этой героической женщиной я заметила, что она тоже, как и наши прабабушки, рассказывая о детях, иногда называет их просто по счету: «мой первый, вторая, предпоследний…» Нет, конечно, она не забыла имен – просто так удобнее объяснять незнакомым людям. А еще, вспоминая те молодые годы, когда детки были маленькими, она говорила только от первого лица: «Я вырастила, я выводила…»

Был, конечно, да и сейчас имеется законный супруг и отец всех десятерых ее детей – пастух Николай Изосимович… Только вот вряд ли он мог оказать реальную поддержку.

Ох, и дорого дался матери-героине из деревни Пафнутово ее позолоченный орден!

- Никому я не пожелаю столько детей родить, и девчонкам своим то же наказываю, – спроста признается эта обычная деревенская женщина, – Чего хорошего? Вся я измучена, изработана, ноги болят – от вен все черные…

А почему у самой-то десять детей, спрашиваешь? Доктор мне посоветовал. Был у нас тогда хороший женский врач Набатов. Он говорил: «Болеешь ты – надо рожать, это для здоровья лучше». Бывало, он и на дому роды принимал – знал, что детей мне не с кем оставлять.

Конечно, тяжело было их вываживать. Спать не успевала. Всех уложу, а сама по ночам белье стираю… Мне и сейчас никакие стиральные машинки не нужны – руками привыкла.

Покуда работал местный колхоз, многодетная мать успевала еще телят обихаживать – там какую-то копейку выручала, но основное пропитание для большой семьи добывали сами: содержали скотину и усад. Овощи выращивали в огороде, а две коровушки в хлеве каждый день ждали своей очереди на кормежку. Зато уж детишки всегда были с настоящим молоком от своей «рогатки», ели выращенную в огороде картошку. Мясо тоже было свое: для этих целей держали по паре телят и поросят.

Еще Мария Евстигнеевна Черняева в деревне известна была как заядлая ягодница: в сезон по ведру ягод в день приносила она из лесу с одного захода, и чаще всего эти ягодки шли не на варенья и компоты, а на продажу – каждая копейка в такой семье лишней не будет.

Ребята из ватаги Черняевых, кстати, не только картошку трескать умели, но и помогали матери по мере своих детских сил: прибирались в доме, огород поливали.

- У государства я помощи не просила, – говорит М. Е. Черняева, – только уж в самые тяжелые времена, когда совсем туго стало, пришла в соцзащиту, и там не отказали: выделили муки, макарон, каких-то еще продуктов.

Обстановку в доме Черняевых шикарной никак не назовешь: полученная в колхозе квартирка в щитовом доме вмещает только самое необходимое.

В спартанских условиях росли все эти десяток ребятишек: на семью из двенадцати человек – три раскладных дивана. Кто не умещался на кровати, тот мирно сопел на полу. Чтобы спать вповалку было поприятней, девчонки по наказу матери мыли полы чуть не каждый день.  

Сейчас повзрослевшие дети из Пафнутова поразъехались, не считая Василия. Только наездами бывают «девчонки»: дочь Вера огород вскопала, лук посадила, а кто-то постельное белье забрал постирать в современной машинке, в доме прибрался. Только у всех ведь свои семьи, свои заботы, и почти у каждой – свой огород…

На то, что дети по всей области поразъехались, мать не обижается: а что сейчас в их Пафнутове делать, где им работать?

- Слава Богу, всех я выводила, все живут нормально, устроились, при работе. Одного только Васю, предпоследнего, мы все жалеем: пришел из армии какой-то неисправимый…

А народ в деревне ой пьет – раньше такого не было. Ну, выпьют, бывало, в выходной самогонки, а теперь – на всю пенсию! Да и ладно бы самогонку пили – их ведь сейчас знаете, чем потчуют? Стеклоочиститель разбавляют и продают! И без денег дадут, под запись! Недаром на деревне все мужики повывелись…

Сейчас от своего «героического» материнства Мария Евстигнеевна имеет только воспоминания. А синюю коробочку с позолоченным орденом однажды у нее даже воровали, но потом – видно, совесть проснулась – подбросили обратно. Теперь материнский наградной знак, от греха подальше, хранится у одной из дочерей.

- Слыхала я, что в Семенове сейчас дома дают, – говорит М. Е. Черняева. – Вот бы и мне тоже квартирку дали, а то в нашей халупе зимой-то ветер гуляет…

Фото Александра ЮРЬЕВА