Светлана МАЙОРОВА,
главный библиотекарь Центральной библиотеки им. Б. Корнилова,
дочь поэта
28.07.2015 г.
Апрельским днем в Березополье, в светлой сторонке Богородского района, в селе Афанасьево родился поэт.
Зачем приходят в этот мир поэты? Не просто для изложения своих мыслей. Они несут слова-откровения, озаренные и озаряющие, которые помогают прозреть людям и воспламеняют сердца. А само сердце настоящего поэта способно вместить всю красоту мироздания, страданий мириады и радость, льющуюся трепетной рекой.
И вот в такой миг, когда начиналось большое весеннее половодье, когда пробудилась природная энергия и радостно зашумели большие воды, родился поэт Николай Маравин. В это время река Кудьма сносила плотины, затопляя все вокруг.
И поэтический поток хлынул на землю вместе с рождением черноглазого мальчишки, даря половодье чувств, утверждая любовь к жизни. В этом потоке и явился на свет энергичный, искренний, солнечный талант.
А бурная река жизни одарила и яркими событиями, и водоворотом испытаний, и возможностями засиять всем граням его таланта.
Несмотря на то, что детство Николая Маравина выпало на трудные военные и голодные послевоенные годы, и ему приходилось одновременно учиться в школе и работать наравне со взрослыми, чуткой душе поэта открывалась красота мира, он «вселенную видел через душу России»
Шел я полем. И дышали
Травы утренним раздольем.
А над полем затевали
Жаворонки богомолье.
И тянуло от погоста
Холодком дремотной неги
У межи, вдоль травороста
Чья-то скрипнула телега,
Чей-то голос сипловато
Осадил лошадку с ходу:
- Знать, один идешь куда-то,
Чай садись ногам в угоду.
Уж не Колька ли Паланин?
(Так, Паланей маму звали)
И куда с такой-то рани?
За печалью? От печали?
Вдаль телега громыхнула.
Только поле. В этом поле
Всю-то душу всколыхнуло
Жаворонков богомолье.
Вдвоем с братишкой
Александру – старшему и единственному
Постукивают детства сани
Скрипучим полозом зимы.
Морозной утреннею ранью
На дровнях в лес саврасим мы:
В овчинных взрослых полушубках,
В подшитых взрослых сапогах и
Тишком на лошади – в порубку,
При неподъемных топорах.
Однако с возом сухостоя
Воротимся под вечер в дом,
Растопим печку берестою
И сами ужин провернем.
И немощных дедов согреем,
И маму встретим от гумна.
И щами, что привольно преют,
Свой голод утолим сполна.
И будет взрослое застолье
Нас, огольцов, за труд хвалить.
А мы свое в ответ: «Не стоит!
Велик ли труд – сушняк рубить?
Запрячь лошадку – прополозить,
Да привезти домой дровец…»
В то время шли бои у Лодзи…
А в финскую – погиб отец.
Плодами жизни наливаясь,
Стояла яблоня в саду,
Вся молодая, огневая,
Еще не знавшая беду.
Еще – щедроты источала
И освещала сад она.
И прямо с веток угощала
Наливом алого вина.
Когда же яблоки собрали,
То где-то в ветках зеленец
Забыто загляделся в дали
И вот налился наконец.
А поздней осенью нежданно
К ногам хозяина упал,
Весь спелым соком осиянный,
Он сумрак щедро укрощал.
Порой не так ли стих незрелый,
Как этот самый зеленец,
Нальется вдруг озолотело –
И ахнет трепетный творец!
Сегодня, 28 июля, – день памяти Николая Маравина. Его воистину можно назвать солнечным человеком по характеру и восприятию жизни. Явился поэт в этот мир весенним утром, во время половодья, а покинул его в период загадочного разлива Нила. Почему загадочного? А скажите, разве не удивительно, что раз в несколько лет наполняется река в самое жаркое время года среди пустыни – там, дождей почти никогда не бывает? В жизни поэтов бывает немало чудесных знаков.
Боль и радость насквозь пронизанного ветрами и солнцем времени, родниковость слова – все есть в поэзии Николая Маравина. Пусть люди и дальше заходят в «цветники его поэзии» и находят отдохновение своим душам.
Первопуток
Еще анисом пахнет первопуток,
Почти что подвенечной белизны,
То он по взлобку забирает круто,
То вдруг ныряет смело с крутизны.
Он зимник ангажирует собою,
Он кружится у пажити легко…
А звонкий колокольчик под дугою
Уже рассыпал звоны над рекой.
Уже по перелескам и по лесу
Рассыпчатые звоны пронеслись,
Уже по первопутку пыль белесо
За полозом осанивалась вниз,
Уже морозцу горячо от шуток,
Как сердцу – от слепящей новизны!
Еще анисом пахнет первопуток,
Почти что подвенечной белизны.
Николай Маравин воспел в своих стихах величие Родины, вселенские просторы. И о чем бы он ни писал – о тихой сторонке, земляках-семеновцах, о любви, хохломской Жар-птице, или когда по-сыновьи волновался о судьбе планеты, – всегда поэзия его была проникновенна, и по сей день волнует и взывает к жизни его «медоносное слово». Все 13 сборников стихов, что есть в нашей Центральной библиотеке, находят своих читателей. И названия-то у них такие ясные, жизнеутверждающие – «Родниковая просинь», «Синелесье-Светополье», «Светлые ливни», «Снежень»… – как и его душа, благодарная Богу за все.
Поэт легко узнаваем своим языково-стилевым колоритом, жанровым разнообразием. Наша молодежь часто занимает первые места на научно-практических конференциях, обращаясь к его творчеству, изучая богатство его поэтического языка. Многие семеновцы помнят его очерки, статьи, ведь большая часть жизни Николая Маравина связана с журналистской деятельностью в газете «Семеновский вестник». Жители города до сих пор говорят об особой праздничной атмосфере его творческих вечеров, о его таланте чтеца, берегут вырезки из газет с очерками, вспоминают доброту и обаяние Николая Вениаминовича. А поэтическая братия из разных городов называет его человеком с большой буквы и высоко ценит его вдохновенную Лиру.
Семенов судьбоносный
Город наш судьба не подвела:
Воссветила царствия лесные,
Словно золотые купола, –
Золотая Хохлома России.
Золотой успех хохломичей –
Дар небесный, по-земному славен:
Нет жар-птиц на свете горячей,
Красота жар-птиц сердцами правит!
И стоит Семенов-городок
В синеве лесов Среди России.
Поезжай на запад, на восток,
Север, юг – а нет его красивей!
Нет таких и в мире соловьев По-корниловски Разголосистых.
Средь садов, среди других лесов
Нет таких вот Родниково-чистых!
Под звук гитары
Тихим бархатным баском
Неразгаданной гитары
Всколыхнем за посошком
То, что обжигало жаром.
То, что юностью звалось –
Быстрокрылой, словно чайка,
Что свиданьем за село
Созывало юных в стайки.
Под румяные меха
Разухабистых гармоник
Вечер тишь да гладь вспахал,
Где в ночное мчались кони..
Тихим бархатным баском
Нестихающей певуньи
Мы былое всколыхнем,
Вспомнив дивное подлунье,
Вспомнив сладкие слова
Под сиреневою вьюгой…
Милый друг, не забывай,
Как любили мы друг друга.
А забудется – возьмем
Нашу спутницу гитару
И под звуки поплывем
В синь сиреневых пожаров.
Стихи
(Виктору Бокову)
Стихи – нелегкая легкость,
Как в термометре ртуть.
Стихи – Это воздух и легкие,
Чтоб выдохнуть и вздохнуть.
Стихи – что весной с нагорий
Рванувшие воды в лог,
И – берегитесь, створы –
Стремителен этот ток.
Пронзительна эта властность
Стихов над страной стихий.
За то и любим страстно
Стихи.
Майская стоустица
Выходила с косой до пояса,
Поводила глазами звездными,
Враз от полюса и до полюса
Все сияло стоцветной роздымью.
Соловьи, задыхались, буйствуя
На сто верст с родниковой замяти.
Приударили, ног не чувствуя,
Сто парней
От красы без памяти.
Сто гармоник звенели звонами,
Лишь одна была на особинку,
Та одна – немотой влюбленною
Замерла у талинки тоненькой.
Замерла, зазвенеть не смеючи,
Хоть была ста других певучее.
Только ей одной тайну девичью
И поведали очи жгучие.
Ей одной – и коса до пояса,
И глаза – затаенно-звездные…
А вослед им – от полюса к полюсу –
Сто сияний в стозвонных роздымях.
Прислушайтесь
Эта музыка полей,
Эта музыка лугов!
С ней и лунный лик светлей,
И длиннее тень стогов.
И дорога в никуда Обретает волшебство:
С нею гласно на года
И копыт, и шин родство.
Музыка на все лады
Под шуршание шагов –
От озвученной воды
До дышащих тростников,
До былинки на ветру.
Чу! И ветер-ветровей
До души и до ушей
Свиристелит во бору.
Эта музыка земли,
Эта музыка небес
Счастье званое сулит,
Как сулит зовущий лес:
Все – в тебе и все – окрест!
Музыка встречи
Иногда ценою жизни
Обретаем мы друг друга.
Если музыка вдруг брызнет
В одиночество, как в вьюгу.
И поднимет снова к свету
Из-под спуда тьмы и тягот
Из тенет тоски несметной –
Снова к солнечному стягу.
А под стягом этим – радость
С радужным веселым смехом,
И опять мы – рядом, рядом,
С нами – новой встречи вехи.
С нами – музыка желаний –
Жить и жить во имя встречи.
Упиваться встречи снами.
А опорой – наши плечи!
Романтические весны
(Валерию Знышеву)
Шестидесятые года
С нижегородского откоса
Скатились, как весной вода,
Пробушевав по Волжским плесам.
Как тот крылатый «Метеор»,
Взлетевший чайкою над Волгой,
Года измерили простор
И космоса пути-дороги!..
Шестидесятые года,
Свой бег считавшие по веснам,
Остались в сердце навсегда
Той юностью звонкоголосой.
Тем адриановским стихом
Про май и про веснянку Маю,
С которой за руку знаком,
И снам ее не изменяю.
Не изменяю тем годам,
С откосом взлетов и падений…
Бушует волжская вода
У ног романтикой весенней!
Бесценное
Вот если б Всевышний на выбор
Иль равно как – мена за мену –
Дозволил – без проб и ошибок –
Оставить душе бесценное
В обмен на роскошные замки,
На все современные виллы
Оставить – цены нет! – санки
Из детства с летящей силой,
Душа б вознеслась над планками!..
В обмен на известность и славу
Оставить тропу луговую,
Всю в самых бесценных купавах,
Душой бы вознес – аллилуйя!
Вознес и Отчизны просторы,
Вознес и погосты державы,
И счастье, и толику горя…
Дозволь их любить и славить
Безвыборно,
Боже правый!
Со всей своей природной щедростью дарит нам россыпь своих поэтических строк Николай Маравин. Его светлому звонкому слогу – звучать и радовать, волновать и вдохновлять к жизни поколение за поколением.
Фото предоставлено автором
|