Ирина КОЛОБОВА
Фото: Александр ЮРЬЕВ
02.07.2022 г.

Называя Ольгу Юрьевну семёновской, мы несколько грешим против истины. Во-первых, у настоящего таланта не может быть определённой географической принадлежности – талант принадлежит всем, кто его ценит, любит, понимает.

Во-вторых, наша героиня родилась не в Семёнове, а в Городце. В-третьих… А вот в-третьих, так же, как и во-первых, и во-вторых – Ольга Калягина всё равно наша, семёновская, что она и сама с удовольствием подтверждает.

- Я искренне полюбила Семёнов, – признаётся Ольга Юрьевна, – он давно уже стал мне родным. Меня часто спрашивают, не скучаю ли я по Городцу, не тянет ли меня туда, переживают, что трудно мне, наверное, здесь приживаться. Я на это всегда отвечаю, что главное – это не где жить, а как и с кем. А вот с этим у меня всё в порядке – я и живу прекрасно, и рядом со мной лучший в мире человек. Да и вообще меня окружают только хорошие люди. А в Городец, конечно, тянет – родина всё-таки. Как потянет – так и еду.

Первое детское, осознанное впечатление для маленькой Оли – это простор, речной простор, красота, синева сливающейся с небом волжской воды. Ведь она жила на высоком берегу Волги, и не заразиться любовью к этой величавой красавице, не впитать в себя на всю жизнь все её переливы, перекаты, настроения просто невозможно. И Оля впитала. А Богом данный талант позволяет ей воплощать все эти воспоминания в реальность, вплетать их искусными стежками в золотошвейные узоры и дарить радость себе и людям.
- Никакими особенными талантами я в детстве не отличалась, – скромно говорит Ольга Юрьевна, – ну, рисовать любила – все тетрадки были в куколках и цветочках… И всё, на этом мои таланты заканчивались. Воспитывала меня бабушка, родители вечно были заняты на работе, меня даже в садик не отдали. А у бабушки какое воспитание? – трудовое. Так что ни читать, ни писать я до школы не умела. Но потом наверстала – и в редколлегии школы была, и в кукольном кружке, и в драматическом.
Из всех творческих людей в моей родне – это две бабушки-портнихи да тётя, которая на строчевышивальной фабрике работала. Вот эта фабрика меня и заворожила, стоило только раз там побывать. Потом стала бегать всё чаще: тётя мне лоскуточки красивые давала – я одёжки куклам шила. И к восьмому классу решила окончательно и бесповоротно, что обязательно буду здесь работать. В конце учебного года было назначено родительское собрание, и я сделала всё возможное, чтобы на него пошёл папа – мама бы ни за что не разрешила мне забрать документы, а его ещё можно было уговорить, не зря ведь меня папиной дочкой называли. Учителя пытались ему внушить, что я обязана идти в десятый класс, а он, помня мои умоляющие глаза, только руками разводил: «Ну что я поделаю, если она не хочет». Вот так первый раз в жизни папа сходил на родительское собрание, и судьба моя была решена.

Ольга поступила в училище при строчевышивальной фабрике и начала познавать азы этого старинного искусства.
- Преподаватели были прекрасные – лучшие художники фабрики. Они сами любили свою работу и умели нам привить эту любовь. Ближе к окончанию я уже мечтала скорее начать работать, а мне вдруг предложили поехать в Москву в художественное училище. Пришлось даже выпускные экзамены экстерном сдавать, чтобы успеть поступить на подготовительные курсы.

И поехала Оля в Москву. Домашняя девочка неполных шестнадцати лет, одна в огромном городе, среди совершенно незнакомых и не всегда отзывчивых людей.
- Да, шестнадцать мне как раз в Москве исполнилось. Но, если честно, особого страха я не испытывала, тогда всё проще было. Сразу в общежитие поселили, я и готовить научилась, и есть то, что дома в меня невозможно было запихнуть. Короче, тот, кто жил в общежитии, готов к жизни на все сто. Когда мы все поближе познакомились, я поняла, что сильно отличаюсь почти от всех абитуриентов, ведь у них было художественное образование, а я в художественной школе не училась. И это мне быстренько аукнулось. Одна преподавательница хотела устроить в училище свою протеже, и каждое место было на учёте. Целый месяц курсов каждый день начинался и заканчивался мной – преподаватель подходила ко мне и во весь голос говорила: «Вот смотрите, какие бестолковые лезут в художники – зато по направлению, а талантливым не попасть!» Я всеми силами старалась не заплакать и налегала на композицию, в которой действительно была слабовата. Как я боялась этого экзамена! Да ещё узнала, что принимать его будет моя обидчица. Думаю: если сдам на тройку – значит, заберу документы. Но она поставила мне четвёрку. Вот тогда я почувствовала в себе уверенность, и диплом у меня был отличный.

Для дипломной работы Ольга выбрала городецкое золотое шитьё по платку, и он получился просто сказочным: на мягком светлом фоне – золотые плавные завитки причудливых цветов. Так наша золотошвейка вплела главную нить в пока ещё неизвестный узор своей судьбы.
- В Городец я вернулась настоящим профессионалом – так, по крайней мере, я сама считала. Мечтала сразу же приступить к работе на фабрике. Но художницы были не нужны, и меня направили на преподавательскую работу. Мне всего двадцать лет, максимализм зашкаливает, хочется объять необъятное и кажется, что всё смогу. И ведь получалось! Уроков было много, производственное обучение тоже на мне, и кто-то из коллег начал поговаривать, не слишком ли много я получаю в день зарплаты. Я поехала в Нижний Новгород просить перераспределения, мотивируя тем, что преподавательская деятельность – это не моё. Но место нашлось только на Борской фабрике. Там я и работала, пока не ушла в декрет со своим первым сыном.

О своём первом браке Ольга рассказывать не хотела – сказала только, что он действительно оказался браком, то есть бракованным. Но на фоне её успехов в творчестве это казалось таким незначительным фактом! Десять лет работала Ольга на своей любимой фабрике. Невозможно перечислить все шедевры, созданные ею за это время, все творческие командировки, интересные поездки, показы…

Создавая свои модели, украшая их искусными вышивками, она интуитивно понимала, как это нужно носить, что с чем сочетать, поэтому частенько сама демонстрировала их на подиуме. Бог не обидел нашу героиню, талант в ней органично сочетается с прекрасными внешними данными и не менее прекрасными душевными. Наверное, именно это редкое сочетание и покорило сердце незнакомого мужчины, который не мог отвести взгляд от Ольги во время их случайной встречи.
- Да, это было похоже на яркую вспышку, я раньше думала, что так только в книжках бывает или в кино. Увидели друг друга и почти сразу поняли, что вот оно – настоящее. Я поехала в Ковернино на 65-летний юбилей хохломской фабрики, а там, конечно же, и семёновские мастера были. И среди них он – Виктор. Виктор Петрович Стрельников – коммерческий директор семёновской фабрики «Хохломская роспись», так мне его представили. За время нашей короткой встречи мы не могли наговориться, так много было общих тем, как будто мы всю жизнь друг друга знали.
В Городец Ольга ехала окрылённая новым знакомством, они и телефонами обменялись в надежде на продолжение знакомства. Она уже рисовала в голове новый узор своей жизни.
Но, к сожалению, узелки и обрывы нити случаются не только в золотошвейных узорах.
- Добрые люди шепнули мне, что мой герой женат, и я перестала отвечать на его звонки. А тут и на фабрике начались разброд и шатания – 94-й год был на дворе. Всё, что казалось вечным, начало рушиться со страшной силой и скоростью. Мне казалось, что рушится вся моя жизнь.

Целый год Ольга пыталась убедить себя, что новый знакомый – герой не её романа, что надо забыть, выкинуть из головы. Но не получилось, судьбу не обманешь. Оба поняли, что жить друг без друга они не смогут. Вот так в 1995 году Ольга со своим старшим сыном Юрой переехала в Семёнов к мужу.

Не секрет, что наша «Хохломская роспись» – это маленькая страна со своими правилами, уставом, традициями. Здесь каждый новый человек как на ладони. О каждом все знают всё, а иногда и больше. А тут такая яркая, неординарная личность объявилась, да ещё и супруга большого начальника. Красивая, стройная, молодая, одета как модель с обложки модного журнала. Как не поговорить, не пообсуждать…
- Да, не скажу, что очень приветливо встретил меня Семёнов, но я готова была бороться за свою любовь. Да и поддержка всегда рядом, я оказалась не просто замужем, а как будто в сказке. Нет, не за каменной стеной я была и не в золотой клетке – наоборот, муж подарил мне свободу от всех проблем, которые долгое время приходилось решать самой, подарил мне большой интересный мир, можно сказать, он подарил мне меня такую, какой я и была на самом деле, только немного забыла об этом.

Ольга в Семёнове стала настоящим свободным художником. Она может заниматься своим любимым делом в любой момент, как только этого потребует душа. Ей не нужно сидеть за рабочим столом, отбывая положенный срок. Потому, наверное, у неё и получаются такие прекрасные изделия?
- Думаю, что не поэтому, – возражает Ольга, – работа с восьми до пяти меня нисколько не пугает, я бы с удовольствием работала на своей любимой фабрике. Если бы она не начала разваливаться, ещё неизвестно, как бы сложилась моя судьба. Но, как говорится, всё, что ни делается…
Меня часто спрашивают, как хватает терпения заниматься таким кропотливым делом? А я не люблю таких вопросов – когда речь заходит о терпении, это уже по определению плохо, терпение не имеет никакого отношения к творчеству. Как только начинаешь себя заставлять, насиловать, всё – ничего не получится. А я каждую минуту за работой считаю счастьем. Домашние хлопоты, конечно, никуда не денешь, а вот вечера и даже ночи – мои.

Каждому автору хочется, чтобы его творения увидели и оценили люди. Ольге Юрьевне не приходится жаловаться на нехватку внимания, у неё на счету множество выставок, в том числе и персональных. А уж о восторженных отзывах и говорить не приходится.

- Чаще всего я вспоминаю свою первую выставку в Семёнове – её мне сын устроил. Пошёл Юра в библиотеку, а там как раз чьи-то вышивки выставлялись, все обсуждали, хвалили. А Юра взял и ляпнул: «Видели бы вы, как моя мама вышивает!» Вот меня и пригласили – пришлось отчитываться за слова сына. Многие тогда шептались: мол, чего ей, Петрович (муж – авт.) выставку устроил. А на самом деле он вообще ничего не знал, я его в числе всех гостей на выставку пригласила. Он, если честно, сначала не очень серьёзно относился к моей работе, что-то вроде «нравится – делай, но лучше бы чем полезным занялась». А тут посмотрел, послушал отзывы и, так сказать, проникся, стал во всём меня поддерживать. Даже темы частенько подкидывал.

Стали на фабрике готовиться к пушкинским дням в Болдине, и Петрович хвалится, какие замечательные вещи хохломские художницы готовят к этому празднику. И меня спрашивает: «А ты могла бы что-то придумать?» Я не стала отвечать, просто наутро показала первую часть триптиха на тему пушкинских сказок, своего любимого золотого петушка. Эта работа сейчас в городецком музее находится.

За без малого тридцать лет жизни в Семёнове Ольга Калягина добилась больших высот в искусстве, она – член Союза художников России, ей присвоено звание заслуженного мастера народных художественных промыслов. Но главное для неё – это любимая работа и любимая семья. И она продолжает вышивать узор своей судьбы ювелирными стежками. И без узелков и обрывов этот узор, увы, не обходится.
- Меня сильно подкосила смерть папы, у нас с ним была необъяснимая родственная связь, и вдруг она порвалась. Тяжело было. Но, видно, Бог снова был на моей стороне и подарил мне взамен сына. О таком подарке в свои сорок лет я и мечтать не могла. Потом родительский дом Виктора сгорел, и в пожаре погибла его мама. Так что хватило бед на наши головы.
Но из всех бед и неприятностей у Ольги есть выход – это её работа, нет, даже не работа, а, как принято выражаться, образ жизни. Сама Ольга говорит, что иголка стала для неё продолжением пальцев, она и управляет ею с такой же ловкостью. В каком бы настроении ни находилась мастерица, её старенькая машинка спасает от всех плохих мыслей и настроений.
- Я больше ночью люблю работать, почему-то в это время я каждую самую тоненькую ниточку вижу. А утром – в огород, это вторая часть моего «марлезонского балета», моей жизни. Когда мы построили дом, я сразу сказала мужу, чтобы отделил мне от большого участка скромный кусок земли – всё я обработать бы не смогла. И он послушал, поставил забор. И начала я познавать азы нового для меня искусства. Приходилось соседку просить, чтоб показала, где на грядке морковь, а где сорняки. А теперь они частенько ко мне за советом идут, даже мичуринцем прозвали. Пожалуй, скоро попрошу убрать заборчик.

Не зря говорят, что талантливый человек талантлив во всём. В саду-огороде Ольги Юрьевны такая же красота, точность линий, сочетание цветов и оттенков, как и в её золотошвейных узорах. Одним словом, гармония во всём: и в жизни, и в творчестве.
- Говорят, что абсолютно счастливым может чувствовать себя только идиот, – шутит Ольга, – но я часто ловлю себя на мысли, что абсолютно счастлива. Мне даже иногда страшно становится, что мы так хорошо живём. У нас большая семья: трое детей, внуки и даже уже правнуки. У нас много друзей, мы любим устраивать праздники. Вот выставку подготовила к своему юбилею – не думала, что открытие состоится в сам день рождения, но так получилось. А о чём мечтаю? Хочу, чтобы всё это, вся моя жизнь подольше оставалась на этом вот этапе, в этом состоянии, в такой композиции.

Созданный рукою судьбы узор жизни Ольги Юрьевны получился на редкость красивым, тонким, оригинальным, совсем как и её чудо-вышивки.