Юрий ХРАМОВ
22.02.2014 г.

Село Лыково, что расположено в десяти километрах от Хахал, упоминается в книге населенных мест Нижегородской губернии с 1863 года. Немногие, наверное, знают, что первоначально оно называлась село Никольское-Лыково, а затем, может быть, из-за неудобства длинного двойного названия, опять стало просто Лыковым. Вот именно туда мы и направились на этой неделе – посмотреть, как живут люди. 

Дорога, скажу я вам, оказалась совсем убитой. Да ее здешние жители, как выяснилось потом, и дорогой-то не называют – для них это просто направление. Направление на Хахалы, на Аристово, на Рустай... Летом здесь проехать еще можно, а вот весной и осенью, особенно в распутицу, очень даже затруднительно. В этом мы убедились сами. Хорошо, что в редакции работает опытный водитель, но и он за полтора часа езды очень устал крутить баранку, едва угадывая колесами в две большие колеи. Мы же с фотокорреспондентом боялись одного: только бы наш уазик по уши не увяз. Но, видно, на то он и «Патриот», чтобы пробираться по родному бездорожью.

Керженские леса в былые времена были одним из центров русского старообрядчества, места здесь, наверное, намоленные. Поэтому, слава Богу, все обошлось, и мы прибыли без поломок на место. Как оказалось, из коренных жителей здесь осталось всего несколько человек. Одна из них – Мария Александровна Кирикеева. Ее сын Алексей, который ухаживает за ней всю зиму, любезно приглашает в гости.

- Да как живем? Нормально, – говорит труженица тыла. – Спасибо сыну, у нас ведь здесь никаких соцработников нет. В мае дочка из Питера приедет, сменит его. Раньше у нас в селе много жило народу, а теперь  мы с Алексеем, Людмила Малышева, Альбина Маркова да еще несколько человек.  Ой, сынки, сколько уж стариков поумирало, а я вот еще живу. Мне уж 84 года, а все равно на тот свет не хочется. А что, верно говорю: пенсия хорошая, привозят ее вовремя, только живи да радуйся. Мы и так в войну настрадались. Все годы ходили голодные, холодные. Трудно об этом вспоминать. Хотя и недавно по неделе без хлеба сидели. Сюда же не на чем проехать весной в распутицу. А сейчас любо-дорого – один раз в неделю большая машина из Семенова привозит нам весь провиант, да еще одна из Хахал приходит. Правда, говорят, все равно дорога плохая, но что делать.

- А если заболеете, как добираться до больницы станете? – спрашиваю собеседницу.

- А никак,– отвечает Мария Александровна.  –  Одна надежда – на Господа Бога. Таблетки у меня есть, а уж если что серьезное случится, тут ничем не поможешь. Я последний раз в хахальском медпункте два года назад была, а в семеновскую больницу уже и не помню, когда ездила.

- Мама раньше работала в колхозе, – вступает в разговор Алексей, – потом выращивала саженцы в питомнике. Отец много лет трудился в лесничестве. Тридцать лет прошло, как его уже нет. Родители у меня – настоящие труженики.

Оказывается, была в Лыкове и церковь. Но однажды случилась трагедия – попала в купол молния, произошел пожар. 

- Люди говорили, что это нам знак свыше, – объясняет Мария Александровна. – Потому к пожарищу никто и не приближался. Так и не восстановили церковь, теперь вот и стоит она до сих пор вся обгоревшая. А ведь я помню, мы с мамой в нее ходили молиться. На службу с окрестных деревень прихожане шли. А теперь, если и восстановят храм,  прихода-то не будет – никого нет в округе. Кто тут остался? На пальцах пересчитаешь. Хорошо хоть мы вдвоем – что ни говори, так все равно веселее. Люсю Малышеву родственники увезли в город, а я уж буду здесь умирать. 

После этого разговора я почему-то вспомнил семейство Лыковых, которое проживало в  глухой сибирской тайге, ведь они туда перебрались из этих же керженских лесов. Сейчас в живых осталась лишь Агафья, о которой недавно по центральным телевизионным каналам прошло несколько сюжетов.  

Много лет назад в Семенов приезжал писатель Лев Черепанов, он мне давал послушать магнитофонную запись разговора с отшельницей. Там она вспоминала речку Керженку и передавала привет оставшимся старообрядцам. Вот ведь как в жизни все взаимосвязано!

Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, идем дальше. Проходим мимо добротных, крепких домов. Умели же наши предки справно, на века строить  жилье! В одном из домов, что расположился рядом с Керженцем, нас встречает Геннадий Напылов. Сюда он перебрался двадцать лет назад. Геннадий – ликвидатор последствий Чернобыльской аварии. Здоровье  стало пошаливать – вот и решил он купить дом в экологически чистом месте. К тому же и родина его здесь недалеко – в двенадцати километрах от Лыкова, в Борском округе.

- Я продал благоустроенную двухкомнатную квартиру и купил здесь деревянный дом, – рассказывает Геннадий. – Вот эта печка – моей собственной конструкции, и сложил я ее сам в прошлом году. Она меня здорово выручает, очень тепло от нее. Сам и двор поставил, и огород у меня большой. Я здесь работал лесником, водителем, даже на почте пробовал трудиться. 

Стены внутри дома, несмотря на его солидный возраст, отдают древесной свежестью.  

- Стены я специально обоями не оклеивал, – поясняет Геннадий. – Так, мне кажется, естественнее все выглядит, по-старинному. А вот следы цивилизации у меня все же есть. Стиральная машина, душевая кабина, холодильник – как без этого? В сильные морозы баню не топлю – моюсь в душевой кабине. А так париться  я обычно езжу в Медведево – там у меня мама живет. Летом здесь красиво и, главное, людно – дачники же приезжают! 

Геннадий проводил нас до машины и пожелал доброго пути. Это пожелание для нас было самым приятным.

Фото Александра ЮРЬЕВА