27.07.2022 г.

Город на Неве, город Петра, сколько ты приютил поэтов, сколько вырастил писателей, скольких вдохновил на гениальные произведения!

Наверно, не могло сложиться иначе, что взросление и становление Бориса Корнилова как большого поэта прошло именно здесь. В Ленинграде он вступил в самостоятельную жизнь, полную волнений и радостей, новых знакомств, взлетов и падений, признан его талант и наступила трагическая гибель.

В 1926 году с виду обычный 18-летний парень Борис Корнилов из заволжского города Семёнова приезжает в город Ленинград, ставший главным символом Октябрьской Социалистической революции в новой Советской России. Ехал он сюда по путёвке комсомола с большой жизненной целью – стать поэтом. Ему хотелось учиться, хотелось настоящего литературного разговора о стихах с другими поэтами.

В Ленинград Борис Петрович вёз тетрадку со своими стихами, которые он хотел показать Сергею Есенину, чьим творчеством восхищался. С этими стихами в начале 1926 года Корнилов явился на Невский проспект, в дом № 1, где собиралась литературная группа «Смена».

«Я присутствовал на том вечере, когда Борис Корнилов читал свои первые стихи… Это были удивительные стихи, совсем особенные. Мне казалось, его голосом говорят семёновские леса, его родной край. Казалось, в них были спрятаны и сам край, небо деревенского детства и какая-то необыкновенная теплота и плохо скрываемая нежность. Вообще в натуре Бориса и его чудесной поэзии было много нежности, грусти, человечности, которые Борис подчас стыдливо прятал, чтобы не уронить свою мужскую сущность, да и время было суровое...», – вспоминал Геннадий Гор, писатель-фантаст.

А вот что писала о приходе Бориса Корнилова в «Смену» его первая супруга поэтесса Ольга Берггольц: «Я впервые увидела Бориса Корнилова, кажется, в феврале 1926 года. На одном из собраний нашей литгруппы выступал коренастый парень с немного нависшими веками над тёмными, калмыцкого типа глазами, в распахнутом драповом пальтишке, в косоворотке, в кепочке, сдвинутой на затылок. Сильно по-волжски окая, просто, не завывая, как тогда было принято, он читал стихи. Его просили читать ещё... Борису сильно досталось в тот вечер за прочитанные стихи. Были защитники, конечно, но нападающая сторона преобладала. Впрочем, все сходилось на том, что пишет он «эмоционально, крепко, но идеологически невыдержанно, – есенинщина так и прощупывается…» И вот с самых первых выступлений пошла за Корниловым слава очень талантливого поэта, но, однако, «есенинствующего».
В памяти одного из присутствующих сохранился спорный диалог Корнилова с аудиторией:
- А мне Есенин нравится! – бросил вызов Корнилов аудитории. – Это же настоящий поэт, не то, что другие. Как много их сейчас расплодилось, всяких там лизоблюдов. Хоть бы совесть поимели, лгут, меры не зная. А Есенин пишет всё, как сам чувствует, как ему сердце подсказывает. Ради него я и приехал в Питер.

Шло время, Корнилов рос как поэт, начал печататься в «Резце», «Юном пролетарии». Через год его называли талантливым поэтом «Смены», надеждой ЛАППовской молодёжи. Выходит книга «Молодость» в 1928 году в ленинградском издательстве «Красная газета» с посвящением Ольге Берггольц.

В 1932 году на экраны выходит фильм «Встречный», где звучит «Песня о встречном» на стихи Бориса Корнилова. А поэт пишет о ликвидации кулачества, и его обвиняют в «яростной кулацкой пропаганде».

С 1933 года начинается травля поэта в газетах, якобы он в своих стихах защищает старый кулацкий уклад жизни в деревне и выступает против коллективизации сельского хозяйства, а через три года Корнилов был исключён из Союза советских писателей.

В 1933 году выходят сборники: «Книга стихов» и «Стихи и поэмы», в неё входят «Соль», «Тезисы романа», «Агент уголовного розыска». Вышедшая поэма «Триполье» частично реабилитирует Корнилова в глазах советских идеологов. Она посвящена памяти комсомольцев, убитых во время кулацкого восстания атамана Зелёного в 1919 году. А в 1934 году на Первом съезде писателей Николай Бухарин объявил Бориса Корнилова надеждой советской поэзии.

Наступил 1937 год, время сталинских репрессий. Из-за постоянного ожидания ареста у Бориса ухудшилось здоровье, он стал чаще думать о смерти, это отражалось в его последних стихах. В марте за ним пришли, так как на него был написан ложный донос. К этому времени он состоял в гражданском браке с Людмилой Григорьевной Борнштейн. А уже в феврале 1938 года Корнилов был расстрелян. Не спасла поэта и его «Песня о встречном», которая считалась народной и очень нравилась товарищу Сталину. Долгие 20 лет имя поэта было вычеркнуто из советской литературы.
Ситуация изменилась после прихода к власти Никиты Сергеевича Хрущёва, когда был разоблачён культ личности. Первая жена Корнилова Ольга в 1957 году обращалась в прокуратуру с просьбой о пересмотре уголовного дела в отношении мужа. Её просьбу удовлетворили, дело было пересмотрено, приговор отменён за отсутствием состава преступления. Наконец, спустя долгие годы, вышел сборник его стихов, редактором и составителем которого была Ольга Берггольц.

Незадолго до своей кончины мать поэта Таисия Михайловна Корнилова открыла журналисту доверительно небольшую тайну.

Где-то в конце тридцатых годов поздно вечером в дверях дома Корниловых раздался стук. Услышав стук в дверь, Таисия Михайловна решила, что теперь пришли и за ней.
- Кто там? – стараясь скрыть волнение, спросила она.
- Вы Таисия Михайловна? – раздался в ответ сипловатый голос. – Не бойтесь, я от вашего сына. Меня только что освободили, а что будет с Борей, сказать, по правде, не могу. Но он просил меня передать вам одну вещь.
Таисия Михайловна мгновенно сняла засов.

Перед нею стоял бородатый мужчина в старом замызганном ватнике. И без вещей.
- Не удивляйтесь, – сказал он. – То, что Боря просил меня передать вам, у меня в голове. Носить с собою опасно. Это стихи. Я зазубрил наизусть, чтоб продиктовать вам. Спрячьте и никому не показывайте до лучших времён. Борис уверен, что они всё-таки наступят.
И мать поэта записала карандашом стихи, которые через своего поверенного прислал из мест столь отдалённых сын. Незнакомец дождаться утра категорически отказался. Он так же внезапно исчез, как и появился. А стихи остались. Предсмертные стихи Бориса Корнилова показали его бывшей жене Ольге Берггольц. Читала она со слезами, а когда пришла в себя, уверенно сказала: «Нет никаких сомнений, что стихотворение перед смертью написал Борис. Узнаю его почерк. Так мог написать только он».

Продолжение жизни

Я однажды, ребята, замер.
Не от страха, поверьте. Нет.
Затолкнули в одну из камер,
Пошутили: - Мечтай, поэт!

В день допрошен и в ночь допрошен.
На висках леденеет пот.
Я не помню, где мною брошен
Легкомысленный анекдот.

Он звереет, прыщавый парень.
Должен я отвечать ему,
Почему печатал Бухарин
«Соловьиху» мою, почему?

Я ответил гадюке тихо:
- Что с тобою мне толковать?
Никогда по тебе «Соловьиха»
Не намерена тосковать.

Как прибился я к вам, чекистам?
Что позоришь бумаги лист?
Ох, как веет душком нечистым
От тебя, гражданин чекист!

Я плюю на твои наветы,
На помойную яму лжи.
Есть поэты, будут поэты,
Ты, паскуда, живи, дрожи!

Чуешь разницу между нами?
И бессмертное слово-медь
Над полями, над теремами
Будет песней моей греметь.

Кровь от пули последней, брызни
На поляну, берёзу, мхи…
Вот моё продолженье жизни –
Сочинённые мной стихи.

Борис КОРНИЛОВ, 1938 г.

Поэт прожил всего лишь 30 с небольшим лет, но его жизнь была яркой и насыщенной. Мы должны всегда помнить нашего великого земляка, гордиться им и его стихами, в которых он отразил любовь к родному семёновскому краю.

И. Торопов,
научный сотрудник историко-художественного музея