Ирина КОЛОБОВА
Фото предоставлено героиней материала
04.02.2023 г.

Взрослые девочки-мальчики уже с января начали переживать: быть или не быть нынче вечеру встречи в школах?

«Быть!», – сказали в школах, заставив в ускоренном ритме биться сердца повзрослевших одноклассников и в таком же темпе работать мозг: кто приедет на встречу в первую февральскую субботу, где собраться, как всё организовать. Как же всё-таки хорошо, что старые добрые традиции продолжают жить.

Наша сегодняшняя героиня Елена КОЗЛОВА вот уже в сорок пятый раз будет встречаться со своими одноклассниками, и не только как одна из них, но и как постоянный организатор встреч, идейный вдохновитель и генератор этих идей. Все уже давно привыкли: там, где Лена Волкова (девичья фамилия, – авт.), там праздник, веселье и неизменный порядок. По-другому и быть не может, ведь Елена Владимировна – учитель, вот уже без малого тридцать лет она сеет разумное, доброе, вечное на благодатной ниве родной третьей школы.
- Так получилось, что фраза «школа – второй дом» стала для меня не просто красивым словосочетанием, а настоящим смыслом жизни, – признаётся Елена Владимировна. – Иногда даже думаю, что школа для меня не второй, а первый дом. Это у меня от мамы – Татьяна Захаровна Волкова преподавала словесность в первом интернате, потом воспитателем была. Так что дома мы её видели очень редко: когда учителем была, все вечера за тетрадками проводила, а стала воспитателем – вообще дома не застанешь: до позднего вечера в интернате, и с раннего утра бежала будить своих деток.

Воспитывал Лену отец и старший брат, только сама она говорит, что никакого особого воспитания и не было – это просто принято считать, что педагоги на собственных детях отрабатывают все свои методики, на самом деле им просто некогда этим заниматься, если, конечно, они настоящие учителя.
- Мне кажется, что нас и не надо было воспитывать, мы сами всё видели и всё перенимали от своих родителей. Мамины ученики для меня были практически родными людьми. Я часто бегала к ней на работу, а дома постоянно играла в куклы – сначала в детский сад, потом в школу. Изображала маму, её интонации, даже голос старалась подделать.

А вот голос самой Елены Владимировны подделать невозможно. Это просто фантастика – у опытной, с огромным стажем учительницы сохранился голос шестнадцатилетней девушки. Это и у обычных людей большая редкость, а уж у учителя, самым уязвимым органом которого считается горло, – вообще невозможно. Неужели она никогда не кричала на своих учеников, не повышала голос, не рвала связки в попытке установить порядок в классе?
- Кажется, никогда не кричала, меня почему-то и без этого слышат, – улыбается Елена Владимировна. – У меня очень хорошие примеры перед глазами всегда были. Мы раньше даже представить не могли, что наша любимая Клавдия Михайловна Александрова вдруг закричит на нас или просто голос повысит. А Адольф Леопольдович Кребс – это вообще отдельный разговор, таких учителей сейчас нет. Наверное, потому и весь наш класс стал таким удивительным. Мы дружим с первого года учёбы, нам это чувство учителя каким-то особенным способом прививали. Наша старая школа возле пруда осталась лучшим воспоминанием: родной дом, родная семья со своими правилами и традициями. У нас даже в октябрятском возрасте было своё отличие – полосатый галстук типа матросских воротников, и мы их носили не только по торжественным случаям, а каждый день. Очень гордились. Отрядной песней у нас была «Бескозырка белая, в полоску воротник». А уж когда красные галстуки надели на торжественной линейке у памятника Ленину в день его рождения… Даже сейчас дух захватывает, когда вспоминаю, как бежали домой, распахнув пальтишки.
А какие комсомольские диспуты мы устраивали! Самые разные темы обсуждали, спорили, истину искали. И ведь находили. Мальчишки у нас были прирождённые джентльмены. Это слово, конечно, было не в ходу – какие джентльмены, мы все комиссарами были, пели: «В будёновке старой и в кожаной куртке встречал ты рассвет, ты был комиссаром в шестнадцать мальчишеских лет». Но как они нас, девчонок, защищали, оберегали, и ведь не напоказ, не для того, чтобы покрасоваться, – у них это в крови было! Соберёмся в поход – родители отпускали без возражений, совсем не переживали, как там их детки. Нужно перейти через ручей по брёвнышку – мальчишки сами в воде стоят, а нас за руки держат.
Или, помню, поехали мы в первый раз на экскурсию в Чкаловск. Город посмотрели и решили на лодках покататься по Горьковскому морю. Клавдия Михайловна осталась на берегу, спокойно нас отпустила. Отплыли уже довольно далеко, и лодку стало раскачивать так, что даже вода через борт переливалась. У нас и смех как-то резко затих – испугались. Но наши мальчики вспомнили своё октябрятское детство и полосатые воротники – сумели порядок восстановить. Теперь частенько думаю, что же наша учительница тогда пережила, наблюдая эту сцену. Назад ехали, смеялись, а Вадик Данилов тогда уже знал, что врачом станет, велел нам: «Девочки, приедете домой – сразу же мёд и малиновое варенье, чтобы не заболеть».

Похоже, в классе Елены почти все ребята уже знали, кем станут, и у неё самой не было абсолютно никаких сомнений в выборе будущей профессии.
- Да, у нас был особенный выпуск, – вспоминает учитель, – мы ведь собственными руками строили нашу новую третью школу. Уроки кончаются – бежим домой, и к 16.00 на стройку. Кирпичи укладывали, землю таскали, мальчишки и здесь самую тяжёлую работу старались на себя взять. В новую школу пришли настоящими хозяевами и были первым её выпуском. Я знала, что стану учителем, но в первый год в институт не прошла, не хватило двух баллов, конкурс был очень большой – 25 человек на место. Расстроилась, да и в школу на работу устроиться не смогла, все вакансии пионервожатых были заняты. Устроилась в поликлинику в регистратуру.
Елена признаётся, что иногда сама себе задаёт вопрос, кем бы она могла быть, если бы не выбрала педагогику, и сама себе отвечает, что кем угодно, только бы с детьми. Работая в больнице, подумывала, что могла бы стать детским врачом, или ещё лучше – акушером. Но судьбу, видно, не обманешь. Поступила Елена в пединститут, и окончила его благополучно, и на работу в школу устроилась. Очень хотелось ей в третью школу, но не получилось – не было пока вакансий, устроилась во вторую. Но и здесь долго не задержалась, снова судьба вмешалась.
- Да, с судьбой не поспоришь, – смеётся Елена Владимировна, – она и на печке найдёт. Меня тоже нашла, когда я совсем не ждала. С Сергеем мы учились в одном классе и абсолютно никакого особого внимания друг другу не уделяли ни в первом классе, ни в десятом. Хотя, в десятом, может, уже и появлялись у него какие-то мысли, но я о них даже не догадывалась. Подружка моя Люда Исаева тогда мне намекала, что Серёжа как-то особенно смотрит на меня, когда приходит к нам домой за книгами. У мамы очень хорошая библиотека была – она разрешала книги брать. А мне смешно было это слушать. После школы у нас стало модно провожать парней в армию – ходили на проводы дружной компанией, а у него проводов не было. А в отпуске он ко мне первой пришёл. Он тогда уже учился в Харьковском военном училище, и когда поженились, уехали мы с ним по месту службы. Потом на Севере долго жили: Петрозаводск, Мурманск, Никель. Там была моя настоящая педагогическая практика. Особенно вспоминается работа в ПТУ, где учились взрослые мужики на каменщиков и бетонщиков, и я среди них – такая маленькая, худющая… Мастер оберегал меня: «Если, – говорил, – обидите хоть словом Елену Владимировну, будете иметь дело со мной».

И вот, наконец, снова родной Семёнов и родная третья школа, куда бывшую выпускницу взяли-таки на работу.
- Много у меня было в жизни педагогических коллективов, но таких, как в нашей школе, не было никогда, – признаётся Елена Владимировна. – Меня встретили как родного человека. Мария Парфёновна Торопова привела меня в учительскую: «Прошу любить и жаловать, это Леночка, дочка Татьяны Захаровны». Мне легко было вливаться в коллектив, здесь всё моё, родное.

И вот уже пять выпусков у Елены Владимировны. Первому – двадцать лет, в эту субботу встретятся ребятки в родной школе.
- Я очень люблю всех своих учеников, но первый выпуск особенно дорог. Мои сыновья, как и я когда-то, всех моих учеников родными считают – очень много времени вместе проводили. Жду не дождусь с ними встречи. Придётся как-то успевать и со своими одноклассниками встретиться, и с учениками. Я боялась, что отменят вечера встречи, было бы очень жаль. Мы, конечно, со своими одноклассниками и без официальных вечеров каждый год встречаемся, а то и не раз. Приедет Люда Исаева из Москвы или Валера Игнатов из Иркутска, так обязательно собираемся, все наши песни перепоём. Я газеты обычно делаю, старые фотографии приношу. Смеху столько! Кто-то даже себя не узнаёт: «не может быть, не я это, не похож». Собираемся всегда в нашем классе в кабинете физики, на свои места рассаживаемся и как будто в детство попадаем. В первый момент встречи кажется, что очень все изменились, а потом – нет, точно такие же все. С семёновскими девчонками часто встречаемся – когда по поводу, а когда и просто, если тоска по юности одолеет. Можем даже и школу не вспоминать, а просто о жизни поболтать, всегда есть о чём, потому что мы родные.

Что такое свободное время, Елена Владимировна не знает – так, по крайней мере, она сама говорит. Да из беседы с ней стало ясно, что для себя этот человек не живёт. Но, может быть, всё же мечтает о чём-то, лично для себя, пусть несбыточном? Должна же быть у человека мечта!
- Мечты типа «увидеть Париж и умереть» у меня точно нет. Вообще не думаю, что очень уж хотела бы побывать в Париже или другом известном городе. В одиночестве побыть иногда хочется, но недолго. Книги люблю читать и перечитывать. «Два капитана», например, перечитала несчётное количество раз, и не надоедает. О своём, о девичьем задумаюсь – томик стихов Ларисы Рубальской всегда под руками. Молодость вспомню – включу телевизор, когда идёт передача Андрея Малахова, пою вместе со всеми. Сыновья удивляются: «Откуда ты, мама, все эти песни знаешь?» А я и не знаю, откуда, просто они, эти песни, вместе со мной жили – тоже, значит, родные.

А мечта у Елены Владимировны всё же есть – чтобы всем, кто рядом, было хорошо. И в этой мечте огромный смысл, потому что не может быть хорошо рядом с человеком, который сам недостаточно хорош. Вот наша учительница и совершенствует себя во всём, добивается исполнения своей мечты.