Ирина КОЛОБОВА
20.12.2018 г.

Наши журналистские поездки по семёновским деревням и сёлам в рамках проекта «Дежурный по округу», честное слово, наполняют жизнь массой положительных эмоций и неожиданных открытий. Какие интересные люди живут в наших краях! О каждом хоть статью пиши, хоть целую книгу. 

Казалось бы, что интересного можно рассказать про обычную деревенскую пенсионерку, пришедшую в заветный день в старенький клуб получить своё ежемесячное заслуженное пособие? Но стоит только за ниточку потянуть, первый вопрос задать – и вот вам готовая история жизни, причём абсолютно уникальная.

Женщина, о которой мы хотим сегодня рассказать, живёт в посёлке Керженец. Из большой группы пришедших за пенсией женщин, она почему-то сразу привлекла внимание. Может, немного постарше остальных, а скорее всего, своим серьёзным и даже, как показалось, немножко сердитым взглядом. На наш главный вопрос о наличии бытовых проблем она только махнула рукой и сказала, что вот молодёжи сейчас тяжело, а им-то, старикам, только доживать. Мы напросились в гости к женщине после того, как она назвала своё имя. Просто невозможно было пройти мимо женщины, которую зовут Ентропия!

По широкой, приукрашенной снежком улице Перспективной мы пошли в гости к Ентропии Александровне Комлевой.

- Вот он, мой дом родной, – указала хозяйка на добротное строение и сняла с калитки повешенный «для близиру» незапертый замок, – перспективный. Он когда-то самый первый тут был выстроен, потому и улицу Перспективной назвали. Давно это было…

Да, очень давно. В марте следующего года нашей героине исполнится 83 года. Ни за что бы не дала ей таких лет, особенно после того, как она, зайдя в дом, сняла старенькое пальто и по-старушечьи повязанный платок. Ентропия Александровна оказалась довольно моложавой женщиной с короткой стрижкой поседевших волос, в опрятном трикотажном платье, и глаза у неё хоть и строгие, но очень внимательные и яркие.

Вопреки энтропии или благодаря?

Мне очень хотелось знать, кто и за что наградил Ентропию таким оригинальным именем.

- Это бабушка моя (дай бог ей царствие небесное!) пошутила. Уж очень она любила, чтобы всё не как у всех, чтобы на диковинку да на удивление. Я последняя в семье была, вот мне и досталось. Не знаю даже, где она выискала такое имя, – наверное, сама придумала. У неё, вроде бы, подруга была, и звали её Тропа, так вот перед смертью она бабушке наказала внучку свою так назвать. Вот та, наверное, и придумала. Теперь вот и я – Тропа.

Да, имечко действительно уникальное, и вряд ли его обладательница даже догадывается о его значении. А между тем греческое слово «энтропия» в переводе означает «поворот, превращение», но, несмотря на то, что слово, вроде бы, знакомое, до конца осознать и определить сущность самого явления не удаётся никому.

По одной из версий энтропия – это вселенский хаос… Вот уж чего не скажешь про нашу героиню. У неё даже припасённые на зиму дрова выложены настолько аккуратными поленницами, что их просто жалко нарушать. А летом у неё в огороде, как признаётся сама тётя Тропа, «ни травинки». И дома идеальный порядок, обстановка совсем не деревенская, а как в хорошей городской квартире с набором всей необходимой бытовой техники.

Повороты и превращения, в соответствии со значением имени, в жизни Тропы несомненно были. Она рассказывает, что с пяти лет помнит свою жизнь, которая перед ней «как на ладони».

Вот зарёванная босоногая пятилетняя девчонка, размазывая слёзы по чумазому лицу, схватилась за отцовский сапог и старается удержать его ещё хоть на минутку перед отправлением на фронт. А вот она же повзрослевшими не по возрасту глазами смотрит на рыдающую мать, которая держит в руках похоронку. Сначала Тропа не до конца понимала, что такое – «отец погиб», пока не увидела, как соседские ребятишки, нацепив на головы отцовские пилотки, выбегают на улицу, и хвалятся: «А у нас папка с войны пришёл, гостинцев привёз…». Тогда она поняла, что такое безотцовщина. Это вовсе не вздутый от голода или от съеденного напополам с крапивой жмыха живот. Это не гудящие от непосильной и постоянной работы ноги, руки и спина. Это даже не постаревшая мать, лишившаяся от горя каких-либо эмоций, а от жестокого труда – руки. Безотцовщина – это острое, почти болезненное чувство несправедливой и безвозвратной потери. А ещё – зависть ко всем счастливчикам, которая, кстати, сыграла вполне положительную роль, став своеобразным детонатором к достижению жизненных целей.

Тропа – сТРОПАльщица

Вот тогда, наверное, в жизни Тропы и произошёл запрограммированный в имени поворот, превративший её из запуганной, чумазой девчонки во вполне себе уверенную и красивую девушку. Она даже не заметила, как пролетели годики, и вот она уже выходит замуж за молодого, красивого и перспективного крановщика Костю. Он и увёз молодую жену из ковернинской деревеньки в перспективный же посёлок Керженец. Тогда жизнь в Керженце кипела, людей на работу, можно сказать, вербовали со всех областей.

Неизвестно, что заставило нашу героиню, молодую, хрупкую женщину, выбрать для себя совсем не женскую профессию. Может, желание быть всегда рядом с мужем, а может, и бабушкино заклинание сбылось – это ведь она, называя внучку странным именем, мечтала, чтобы у неё всё было по-особенному, не как у всех. Так или иначе, но Тропа стала стропальщиком.

- Да, стропалем отработала всю жизнь, – вспоминает Ентропия Александровна, – а другой раз и грузчиком подрабатывала, когда надо было помочь мужикам побыстрее вагоны лесом загрузить. Помню, на пять метров в высоту лазила, как кошка. А уж если вдруг рассыплется прицепленный на стрелу крана пакет с тёсом, так и давай бог ноги! Как только жива осталась… Но зато у нас как-то в скором времени и дом свой появился, и хозяйство. Тогда проще было – кто работал, тот и получал, кто хотел, тот и строился.

Эта привычка к труду – благородная…

Наша героиня из той породы людей, которые воспринимают поговорку «счастье – в труде» вовсе не двусмысленно и без малейшего налёта иронии. Для них действительно – и счастье, и вся жизнь заключаются только в труде. С трудной и опасной работы – домой, а там – вот он, твой долгожданный отдых: двор, полный скотины, огород, дом, дети, хозяйство… И это не сарказм, а истинная правда, – так, по крайней мере, говорит сама Ентропия Александровна.

- Для меня земля была и остаётся настоящим отдыхом, она из меня весь негатив вытягивает, силы восстанавливает и душу радует. Бывало, наломаю рученьки-ноженьки на работе, приду в огород, вдохну запах земли, и – откуда только силы берутся! Сейчас маленько потяжелее, но всё равно огород не бросаю и сама до сих пор грядки копаю и всё остальное.

Всё остальное – это обычный трудовой набор любой деревенской женщины, от еженедельной генеральной уборки в доме и топки бани до каждодневного домовничания. А своей строгостью, неулыбчивостью и чистоплотностью очень она напоминает некрасовскую женщину, которая «улыбается редко, ей некогда лясы точить…».

Нашей Ентропии никогда не бывает скучно в одиночестве. Весной-осенью огород скучать не даёт, а зимой рукоделие. Весь её уютный дом украшен замечательными вышивками.

- Я даже не знаю, чего бы я не умела делать. Платье любое сошью, носки-варежки свяжу, любую, хоть самую сложную картинку крестиком вышью. Это с детства нас мама приучила, с тех пор и не бросаю. Включу телевизор, чтобы маленько покалякал, и сижу себе, вышиваю, мне даже очки для этого не нужны. Носков-тапочек навяжу да и раздаю всем знакомым. (Нам с фотокорреспондентом, кстати, тоже по паре уютных домашних тапочек подарила – авт.)

Раньше, в молодости, некогда было, а теперь времени – хоть отбавляй. Только бы здоровье было, да пожить подольше. Сначала, как только на пенсию вышла, спина да ноги сильно болели – работа, видать, сказалась, а теперь, дай бог час молвить, терпимо. Приму таблеточки, и вроде живая. Но деткам своим велю, чтобы проверяли меня постоянно – недавно вон соседка как сидела на стуле, так и умерла. Не хочется умирать – сейчас, вроде бы, только и жить.

С детками Ентропии Александровне повезло, и дочь и сын живут рядышком – когда-то отец помог и им по дому выстроить. Так что вниманием она не обделена, и внуки, и правнуки тоже всегда близко.

- Со всеми праздниками меня поздравляют, халатов нанесли – не знаю куда девать. Говорю: заберите себе, мне не износить ни за что.

А старость у меня хорошая, ничего не скажу. Пенсия – дай бог всякому. В магазине покупаю чего душа пожелает. Бывает, не спится ночью, так я встану, блинков напеку, наемся да и спать лягу. Детям, конечно, помогаю. Вот им тяжело, им такую пенсию не заработать. Они мне тоже помогают, но я стараюсь не особо их напрягать, пока самой бог сил даёт.

Ентропия Александровна задумала шедевр – огромную вышивку. Полотно размером где-то метра полтора на метр, а сюжет взяла очень символичный – на тройке лошадей молодая пара мчится к храму, сияющему на холме голубыми куполами, словно к счастью. Шедевр почти готов – остался только храм…